22 октября 2001. Большой пуховичок приоткрыл глаза. Комната была освещена серым светом хмурого московского утра. Глаза немедленно попытались закрыться обратно, но рука уже потянулась к пульту и вскорости телевизор женским голосом начал с полуфразы рассказывать о дружбе Путина с Бушем.

Пуховичок открыл один глаз и увидел время внизу экрана. "11.11" - удалось ему разобрать. Несмотря на то, что сонный мозг быстро вычислил, что поспать удалось меньше шести часов, решение было принято отнюдь не в пользу остатков сна. Тем не менее, еще минут десять пуховичок смотрел новости РТР, и только переключившись на МТВ и услышав Раммштайн, ноги стали искать на холодном пыльном полу тапочки.

Первым делом он дошел до холодильника, извлек из него пакет с остатками био-кефира и выхлебал все, что там нашлось. Сознание начало мало-помалу возвращаться. Пуховичок включил компьютер, нажал ентер на вопрос компьютера о том, в каком режиме ему грузиться и пошел умываться.

Писем было два - одно от робота сайта, с помощью которого пуховичок когда-то зарегистрировал на куче сайтов свои веб-странички, и от издательства, с которым уже почти месяц велась неторопливая переписка о возможной дружбе и сотрудничестве. Чтобы хоть как-то оживить корреспонденцию, была написана еще пара писем и, поскольку план действий на остаток дня еще не созрел, пуховичок углубился в мировые новости.

Через полтора часа новости кончились. Читать стало совсем нечего. Пуховичок отключился от интернета и позвонил в туристическое бюро.

В туристическом бюро его обругали, сказали что еще целых 10 минут до того времени, когда он должен был позвонить и порекомендовали перезвонить через два часа. Пуховичок разозлился и попытался покачать права, но это почти не помогло, и стороны сошлись на том, что он позвонит еще раз через час с небольшим.

Таким образом появилось время на то, чтобы заняться завтраком. Поскольку на душе у пуховичка скребли и выли кошки, он с явной неохотой достал шесть картошечек и помыл их. Одну пришлось выкинуть сразу. Вторую после того, как ножик снял кусок шкурки, и выяснилось, что она внутри вся гнилая. Оставшиеся четыре штуки, тем не менее, были мелко покрошены в сковородку с маслом. Чуть позже ту полетели куски какого-то замороженного рататуя, затем чеснока и специй. Смесь шипела, но аппетита не вызывала. Не спас положение и сыр, добавленный в начинающую гореть смесь.

Пуховичок вздохнул, снял блюдо с плиты, помыл тарелку с вилкой и помидоркой и пошел съедать это протоплазму.

За завтраком опять накатило. Сидя в полумраке огромной московской квартиры под звуки МТВ, пуховичок почувствовал себя совсем маленьким и таким одиноким в этом огромном мире. Жуя сухую полуобгоревшую еду, он вдруг захотел заплакать, как маленький ребенок, который плачет от того, что мир такой большой, а он совсем еще маленький и ничего сделать не может…